Юридические проблемы конституционного права на помощь адвоката (защитника)

  Конституция РФ предоставляет право на получение квалифицированной юридической помощи, в том числе адвоката (защитника). В теории и практике понятие «защитник» трактуется неоднозначно, что влечет за собой нарушение целого ряда конституционных прав.

  Ключевые слова: конституционное право, право на защиту, адвокат, защитник.

  Legal problems of the constitutional right to counsel             (a lawyer)

  The Russian Constitution grants the right to qualified legal assistance, including legal counsel (a lawyer). In theory and in practice the concept of "defender" is interpreted ambiguously, that entails a violation of a number of constitutional rights.

  Keywords: constitutional law, the right to defense counsel, lawyer, а protector.

  Адвокат [advocatus, от лат. advocare - призывать], должность, предполагающая осуществление некоторых властных полномочий и представительство сторон в суде; лицо, которое получило статус адвоката и право осуществлять адвокатскую деятельность в порядке, установленном Федеральным законом об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации; защитник или поверенный в гражданском или уголовном суде; лицо, занимающееся в виде профессии ведением чужих дел в судебных или административных учреждениях; правовед, берущий на себя ведение тяжб и защиту подсудимого; частный ходатай по тяжбам, стряпчий, ходок, делец и т.д.

  Защитник - 1) (тот, кто ограждает, охраняет) defender, protector; (чьих-л интересов) advocate; 2) (адвокат) counsel for the defence; 3) в спорте fullback; defenseman (американское).

 Из вышеизложенного видно, что понятие «защитник» имеет несколько значений, под одним из которых понимается адвокат. А как толкует это понятие российское законодательство?

  Для того чтобы изложить суть обнаруженной проблемы, обратимся к нормативной базе.

  В соответствии с ч.1 ст.48 Конституции РФ «Каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи. В случаях, предусмотренных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно.

  Каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения (ч.2 ст.48 Конституции РФ)».

  Как одно из наиболее значимых, право на помощь адвоката (защитника) провозглашается и в международных правовых актах - Международном пакте о гражданских и политических правах и Конвенции о защите прав человека и основных свобод , в соответствии с которыми каждый при рассмотрении любого предъявленного ему уголовного обвинения вправе защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника, а если он не имеет защитника - вправе быть уведомленным об этом праве и иметь назначенного ему защитника в любом случае, когда того требуют интересы правосудия, безвозмездно для него, когда у него недостаточно средств для оплаты этого защитника.

  Ч.1 ст.49 УПК РФ дает определение защитника. Это лицо, осуществляющее в установленном УПК РФ порядке защиту прав и интересов подозреваемых и обвиняемых и оказывающее им юридическую помощь при производстве по уголовному делу.

  Обратим внимание, что, на наш взгляд ч.2 ст.49 УПК РФ содержит существенное противоречие: «В качестве защитников допускаются адвокаты. По определению или постановлению суда в качестве защитника наряду с адвокатом могут быть допущены: один из близких родственников обвиняемого или иное лицо, о допуске которого ходатайствует обвиняемый. При производстве у мирового судьи указанное лицо допускается и вместо адвоката».

  Понятие «адвокат» закреплено в ст.1 ФЗ №63 «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» от 31.05.2002, а понятие «близкие родственники» в п.4 ст.5 УПК РФ, поэтому приводить их в данной статье мы не видим смысла в связи с общедоступностью и прозрачностью понимания этих терминов.

  Алгоритм допуска к защите адвоката, также не вызывает трудностей и предельно прост: по предъявлению удостоверения адвоката и ордера.

  Остановимся подробней на допуске к защите лиц, не являющихся адвокатами. Для удобства назовем их в данной статье «непрофессиональные защитники». Закон позволяет участвовать в качестве защитника одному из близких родственников обвиняемого или иному лицу, о допуске которого ходатайствует обвиняемый. Указанная норма вызывает у нас определенные сомнения относительно своей логики и противоречивости указанному конституционному праву. Объясним почему:

  1) Закон допускает к защите, т.е. к реализации конституционного права, регламентированного ст.48 УПК РФ, лиц, к которым не предъявляет никаких профессиональных требований ни в области юриспруденции, ни иной сфере (возраст, образование, состояние здоровья и т.д.). Таким образом, к защите могут быть допущены лица, не обладающие вообще никакими познаниями в области права. Как они будут защищать это лицо? Не будем скрывать, бывают случаи, когда и адвокаты и прокуроры показывают свое незнание законодательства, то есть те участники процесса, которые по Закону должны обладать познаниями в области юриспруденции и имеют соответствующее образование. А что будет делать этот «близкий родственник и иное лицо, о допуске которого ходатайствует обвиняемый»? При этом мы говорим не о единичном случае, когда допускаемое в качестве защитника лицо, не являющееся адвокатом, в силу своих способностей может достойно участвовать в процессе, а в целом о правоприменительной практике. В определенных случаях, допуск к защите такого непрофессионального защитника может быть выгоден стороне обвинения – ведь формально право на защиту соблюдено, а фактически защита не осуществляется.

  2) Указанное, «расширенное» толкование понятия защитника, допускается Законом в определенных условиях.    Во-первых, по определению или постановлению суда. Здесь Закон опять умалчивает о том, на какой это происходит стадии: судебной или на предварительном расследовании. Ведь при разрешении судом жалобы в порядке ст. ст.123, 125 УПК РФ итоговым процессуальным документом также является постановление суда. Если указанную норму закона толковать буквально, то указанное ходатайство обвиняемым может быть заявлено только на досудебной стадии, т.к. в суде он уже является подсудимым.

  Во-вторых, указанное ходатайство может заявить только обвиняемый. Почему указанное право возникает только у обвиняемого? Почему тогда этого права лишен подозреваемый? Как тогда быть с подсудимым, осужденным, оправданным? Ведь в соответствии с ч.2 ст.47 УПК РФ это производные понятия «обвиняемый».

  Разъясняя указанное право на адвоката (защитника), Конституционный суд РФ говорит следующее: «Конституционные положения о праве на получение квалифицированной юридической помощи и праве обвиняемого на помощь адвоката (защитника) конкретизированы в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации, где к категории обвиняемых отнесены не только лица, в отношении которых вынесено постановление о привлечении в качестве обвиняемого или обвинительный акт, но и подсудимые - обвиняемые, по уголовному делу которых назначено судебное разбирательство, а также осужденные - обвиняемые, в отношении которых вынесен обвинительный приговор и оправданные - обвиняемые, в отношении которых вынесен оправдательный приговор (части первая и вторая статьи 47)». Мы считаем, что речь здесь все же в большей степени идет о защитнике-адвокате, а не о «непрофессиональном защитнике».

  В-третьих, исходя из нормы Закона, иное лицо допускается в качестве защитника наряду с адвокатом, за исключением мирового суда, где данное лицо вправе осуществлять защиту самостоятельно. Почему так? Если предположить, что адвокат, являющийся защитником по делу, должен «опекать» иное лицо, наставлять и согласовывать линию защиты, принимая во внимание, априори, его более высокий профессиональный уровень, то почему у мирового судьи «непрофессиональному защитнику» может быть предоставлена самостоятельность?

  Единственным логичным объяснением этому служит подсудность мирового судьи, который рассматривает уголовные дела о преступлениях, за совершение которых максимальное наказание не превышает трех лет лишения свободы, за исключением составов преступлений, перечисленных в ч.1 ст.31 УПК РФ. То есть, на наш взгляд, законодатель исходил приблизительно из следующей позиции: так как мировой судья рассматривает уголовные дела, максимальное наказание за совершение которых не превышает «всего лишь» трех лет лишения свободы, то защиту по таким делам можно доверить и «непрофессиональному защитнику». Однако хочется отметить, что признание лица виновным в совершении преступления влечет судимость, которая помимо сугубо правовых последствий (сроки ее погашения, рецидив) имеет последствия социальные (обстоятельство характеризующее личность, ограничения, связанные с правом свободы выбора места работы, места прохождения службы как самого осужденного, так и его близких родственников).

  Не является ли оплошностью доверие полной защиты лица в мировом суде «непрофессиональному защитнику», который может оказаться полным дилетантом в области права? На наш взгляд, налицо нарушение принципа состязательности и равноправия уголовного процесса, закрепленного в ч.3 ст.123 Конституции РФ: дело разрешает по существу профессиональный судья, обвинение поддерживает профессиональный прокурор, а защиту осуществляет «непрофессиональный защитник».

  В-четвертых, Закон не запрещает лицу иметь несколько защитников. Указанная норма УПК РФ четко указывает, что наряду с адвокатом может быть допущен один из близких родственников обвиняемого и иное лицо, о допуске которого ходатайствует обвиняемый. То есть исходя из этого, защитников может быть неограниченное количество, однако, «не адвокатом» из них может быть только одно лицо. Почему? Конечно, было бы забавно, если бы суд допустил в качестве защитников, например, всех близких родственников обвиняемого, особенно если последнему избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

  3) Указанная трактовка ч.2 ст.49 УПК РФ, на наш взгляд, не совсем согласовывается с ч.2 ст.48 Конституции РФ, которая содержит лишь понятия «адвокат (защитник)». С одной стороны: УПК РФ – профильный нормативный акт и содержит расширенное толкование норм, закрепленных в Конституции РФ. С другой стороны, являясь главным национальным нормативно-правовым актом, в соответствии с которым должны издаваться все другие документы и не противоречить ему, Конституция РФ гласит: «Каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения».

  Проанализировав выше понятие защитника, очевидно, что каждый задержанный и заключенный под стражу, который далеко не всегда является обвиняемым, может воспользоваться только помощью защитника, являющегося адвокатом. Соответственно обвиняемый – помощью защитника, являющегося близким родственником и иного лица по его ходатайству.

  Несмотря на то, что указанные нормы не являются новеллами законодательства, и, очевидно, не мы одни затронули эту проблему, судебная практика не выработала единого подхода.

  Изучив обзоры Конституционного суда РФ, мы обнаружили, что даже эта судебная инстанция не дает четких разъяснений по этому вопросу, что вносит еще большую сумятицу при реализации права на адвоката (защитника).

  Раскрывая конституционное содержание данного права, регламентированного ч.2 ст.48 Конституции РФ, которое для указанных лиц служит гарантией осуществления других закрепленных в Конституции Российской Федерации прав: на получение квалифицированной юридической помощи (статья 48, часть 1), на защиту своих прав и свобод всеми способами, не запрещенными законом (статья 45, часть 2), на судебную защиту (статья 46), на разбирательство дела судом на основе состязательности и равноправия сторон (статья 123, часть 3) и находится во взаимосвязи с ними, Конституционный Суд Российской Федерации в ряде решений (постановления от 27 марта 1996 года №8-П, от 25 октября 2001 года №14-П, от 26 декабря 2003 года №20-П и др.) сформулировал следующие правовые позиции:

  «Права и свободы человека и гражданина, в том числе право пользоваться помощью адвоката (защитника), признаются и гарантируются в Российской Федерации согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации, являются непосредственно действующими, определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти и обеспечиваются правосудием (статьи 1, 2, 17 и 18 Конституции Российской Федерации), а их признание, соблюдение и защита, в силу предписаний Конституции Российской Федерации и корреспондирующих им общепризнанных принципов и норм международного права, - обязанность государства и одно из необходимых условий справедливого правосудия.

  Из статей 71 (пункты "в", "о") и 76 (часть 1) Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьей 55 (часть 3) следует, что право, закрепленное статьей 48 (часть 2) Конституции Российской Федерации, в уголовном судопроизводстве регулируется уголовно-процессуальным законодательством. Федеральный законодатель вправе конкретизировать содержание данного права и устанавливать правовые механизмы его осуществления, условия и порядок реализации, не допуская при этом искажения существа данного права, самой его сути, и введения таких его ограничений, которые не согласовывались бы с конституционно значимыми целями. Исходя из того, что Конституция Российской Федерации определяет начальный, но не конечный момент осуществления обвиняемым права пользоваться помощью адвоката (защитника), оно должно обеспечиваться ему на всех стадиях уголовного процесса, в том числе при производстве в надзорной инстанции, а также при исполнении приговора.

  Из приведенных законоположений в их нормативном единстве следует, что право пользоваться помощью адвоката (защитника) не ограничивается отдельными стадиями уголовного судопроизводства и не может быть поставлено в зависимость от усмотрения должностного лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело…» (5).

  Далее суд конкретизирует участие адвоката-защитника в надзорной инстанции, говоря о том, что «не исключает обязанность суда обеспечить гражданину в случае возбуждения надзорного производства право на участие в заседании суда надзорной инстанции выбранного им защитника либо назначить защитника (по просьбе осужденного), а сам по себе переход от одной процессуальной стадии к другой не может влечь за собой ограничение права на защиту, закрепленного в качестве принципа уголовного судопроизводства. Вместе с тем это не означает возложение на суд обязанности обеспечить осужденному бесплатную помощь защитника для подготовки надзорной жалобы, а также для участия в предварительной процедуре рассмотрения надзорных жалоб или представлений (статья 406 УПК Российской Федерации). На этом этапе судебное производство по уголовному делу, с вступившим в законную силу приговором, ведется в особом порядке, не предполагающем, в частности, вызов сторон и проведение судебного заседания. Соответственно, необходимость обеспечения участия защитника в надзорном производстве возникает лишь с того момента, когда суд надзорной инстанции приступает к рассмотрению дела по существу в соответствии с принципами уголовного судопроизводства» . Указанные выше позиции Конституционный суд РФ повторил в Определении от 21.02.2008 года №118-О-О, укрепив их тем самым в нашем понимании . Важным моментом для рассматриваемого нами вопроса является разъяснения суда по вопросу заявительницы о возможности привлечения по доверенности для оказания помощи в составлении надзорной жалобы лиц, не являющихся адвокатами: «осужденный не лишается права в соответствии с частью восьмой статьи 12 УИК Российской Федерации самостоятельно обращаться за юридической помощью в написании надзорной жалобы по уголовному делу в соответствующее адвокатское образование либо к иным лицам, управомоченным на оказание такой помощи. Это предполагает предоставление лицу, которому осужденный доверяет подготовку надзорной жалобы, возможности совершать необходимые для этого действия, в том числе знакомиться с материалами уголовного дела. Отказ суда в допуске действующего по доверенности представителя осужденного к материалам уголовного дела или же отказ в принятии поданной им от имени доверителя надзорной жалобы должен быть обоснован ссылками на конкретные фактические обстоятельства, препятствующие данному лицу участвовать в производстве по уголовному делу» . Однако, принимая во внимание, что далеко не каждый юрист «утруждает» себя изучением практики Конституционного Суда РФ, наличие указанной точки зрения лишь в Определении данной судебной инстанции нельзя признать достаточным. Для наглядности приведем очевидный пример: у многих ли практикующих юристов Вы видели на рабочем месте помимо кодексов какие-либо обзоры судебной практики? Достаточно прозрачным является момент вступления адвоката (защитника). Конституционный Суд РФ и этот момент несколько детализировал: «Регламентируя условия и порядок реализации права на помощь адвоката (защитника), Уголовно-процессуальный кодекс предусматривает, что обвиняемый с момента предъявления обвинения, а лицо, подозреваемое в совершении преступления, в случае его задержания или совершения в отношении него до предъявления обвинения действий, связанных с его уголовным преследованием, - с начала осуществления этих мер или действий, вправе иметь защитника…» . В подтверждение того, что и в ходе предварительного расследования, а не только в судебных стадиях в качестве защитника может быть допущен непрофессиональный адвокат, Конституционный Суд РФ говорит следующее: «Наделение суда правомочием решать вопрос о допуске в качестве защитников иных, помимо адвокатов, лиц, избранных самим обвиняемым, как вытекает из правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении от 28 января 1997 года №2-П по делу о проверке конституционности части четвертой статьи 47 УПК РСФСР , обусловлено тем, что на судебных стадиях уголовного судопроизводства именно суд обеспечивает условия для реализации сторонами своих прав, в том числе права обвиняемого пользоваться помощью защитника и защищаться всеми не запрещенными законом способами» . Указанное выше Определение Конституционного Суда РФ от 11 июля 2006 года №268-О содержит любопытный для изучаемого нами вопроса пример следственной практики, который теперь взят на вооружение правоприменителями. Суть вопроса сводится к следующему: Уразов С.В. обратился в Конституционный Суд РФ с жалобой на нарушение его прав, в частности, статьей 49 УПК РФ. Как следует из представленных материалов, суд первой инстанции, отказывая С.В. Уразову в удовлетворении ходатайства о допуске в качестве защитника его сестры, мотивировал свое решение тем, что подсудимый обеспечен высококвалифицированной юридической помощью адвоката и, кроме того, уже имеет дополнительного защитника из числа иных лиц, о допуске которого ранее сам ходатайствовал. По мнению заявителя, примененная в его деле норма части второй статьи 49 УПК Российской Федерации позволяет суду по своему усмотрению ограничивать гражданина в праве на защиту и на выбор способов и методов ее ведения, что противоречит статье 45 (часть 2) Конституции Российской Федерации, согласно которой каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. Одним из способов защиты от предъявленного обвинения, который не только не запрещен, но и прямо закреплен Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, а именно частью второй его статьи 49, является приглашение для участия в судебном заседании - наряду с адвокатом - по ходатайству обвиняемого, в качестве защитника одного из его близких родственников или иного лица. Отказ суда в предоставлении обвиняемому возможности воспользоваться этим способом, и тем самым ограничение гарантируемого статьей 45 (часть 2) Конституции Российской Федерации права, может иметь место лишь при наличии существенных к тому оснований, в том числе предусмотренных уголовно-процессуальным законом обстоятельств, исключающих участие защитника в производстве по уголовному делу. Конституционный Суд РФ подошел к разрешению этого вопроса с позиции соответствия ст.49 УПК РФ - Конституции РФ: «По своему конституционно-правовому смыслу норма части второй статьи 49 УПК Российской Федерации не предполагает право суда произвольно - без учета иных положений данного Кодекса, в частности части первой его статьи 50, предоставляющей обвиняемому право пригласить для участия в уголовном деле нескольких защитников, а также обстоятельств конкретного дела и особенностей личности приглашаемого в качестве защитника лица - отклонять соответствующее ходатайство обвиняемого. Вместе с тем она предполагает обязанность суда решать этот вопрос, руководствуясь требованием статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации, согласно которому осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц» . Жалобы гражданина Уразова С.В. были признаны не подлежащими дальнейшему рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, поскольку для разрешения поставленных заявителем вопросов не требуется вынесение предусмотренного статьей 71 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» от 21 июля 1994г. №1-ФКЗ итогового решения в виде постановления. Руководствуясь указанным Определением, Можайский городской суд Московской области Постановлением от 13.12.2011 (производство №3/10-29/11) оставил без удовлетворения жалобу А. на постановление следователя по ОВД СО по г.Можайску ГСУ СК РФ по Московской области об отказе в удовлетворении ходатайства о допуске в качестве защитника Л. Свое решение суд мотивировал тем, что интересы А. на предварительном следствии представляет защитник-адвокат К., Л. же адвокатом не является, и суд нашел, «что наделение суда правомочием решать вопрос о допуске в качестве защитников иных, помимо адвокатов, лиц, избранных самим подозреваемым (обвиняемым), как вытекает из правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в Постановлении от 28 января 1997 года №2-П, обусловлено тем, что на судебных стадиях уголовного судопроизводства именно суд обеспечивает условия для реализации сторонами своих прав, в том числе права обвиняемого пользоваться помощью защитника и защищаться всеми не запрещенными законом способами. Таким образом, полномочиями по защите прав и интересов подозреваемых и обвиняемых и оказанию им юридической помощи при производстве по уголовному делу в стадии предварительного расследования закон наделяет только адвоката. Данных, подтверждающих, что обжалуемое постановление от 06.11.2011 причинило ущерб конституционным правам и свободам А. судом не установлено». К сожалению, данное Постановление не обжаловалось. Можайский городской суд сослался на любопытное Постановление Конституционного Суда РФ и, на наш взгляд, необоснованно истолковал его в свою пользу: ряд граждан обратились с жалобами на нарушение их конституционных прав положением части четвертой статьи 47 УПК РСФСР, согласно которому в качестве защитников при производстве по уголовным делам допускались на тот момент лишь адвокаты и представители профессиональных союзов и других общественных объединений. Они же ходатайствовали о допуске в качестве их защитников выбранных ими частнопрактикующих юристов, не являющихся членами коллегий адвокатов. Следователи, осуществлявшие расследование по этим делам, в удовлетворении заявленных ходатайств отказали со ссылкой на ч.4 ст.47 УПК РСФСР (в редакции от 23 мая 1992 года), которая предусматривает возможность допуска в качестве защитников на предварительном следствии только лиц, состоящих в коллегиях адвокатов или являющихся представителями профсоюзных и иных общественных организаций по делам членов этих организаций. Лица, оказывающие юридическую помощь гражданам на основе лицензии, выдаваемой органами юстиции в соответствии с постановлением Правительства Российской Федерации от 15 апреля 1995 года №344, и доверенности не относятся ни к одной из названных категорий, и потому, по мнению следственных органов, не могут допускаться на предварительное следствие в качестве защитников. К такому же выводу пришли прокурорские, а также судебные инстанции, признавшие решения следователей законными с точки зрения требований части четвертой статьи 47 УПК РСФСР. Федеральным законом от 15 июня 1996 года часть четвертая статьи 47 УПК РСФСР была изложена в новой редакции, однако положение, согласно которому в качестве защитников допускаются лишь адвокаты и представители профессиональных союзов и других общественных объединений, в ней было сохранено. Отказ в допуске защитника, не являющегося членом коллегии адвокатов и не представляющего общественное объединение, со ссылкой на часть четвертую статьи 47 УПК РСФСР в ее новой редакции послужил причиной обращения в Конституционный Суд Российской Федерации. В соответствии с частью пятой статьи 47 УПК РСФСР по определению суда или постановлению судьи в качестве защитников могли быть допущены близкие родственники и законные представители обвиняемого, а также другие лица. Из этого следует, что оспариваемая заявителями норма, устанавливая правила допуска защитников в уголовном судопроизводстве, определяет круг лиц, которые могли быть допущены в качестве защитников на стадии дознания и предварительного следствия, включая в него лишь адвокатов и представителей профессионального союза или иного общественного объединения. На наш взгляд, налицо аналогия со ст.49 УПК РФ. Позиция Конституционного Суда РФ была следующей: «Право гражданина на самостоятельный выбор адвоката (защитника) подтверждено постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 27 марта 1996 года по делу о проверке конституционности статей 1 и 21 Закона Российской Федерации от 21 июля 1993 года «О государственной тайне» в связи с жалобами граждан В.М. Гурджиянца, В.Н. Синцова, В.Н. Бугрова и А.К. Никитина. По своему содержанию право на самостоятельный выбор адвоката (защитника) не означает право выбирать в качестве защитника любое лицо по усмотрению подозреваемого или обвиняемого и не предполагает возможность участия в уголовном процессе любого лица в качестве защитника. Закрепленное в статье 48 (часть 2) Конституции Российской Федерации право пользоваться помощью адвоката (защитника) является одним из проявлений более общего права, гарантированного статьей 48 (часть 1) Конституции Российской Федерации каждому человеку, - права на получение квалифицированной юридической помощи. Поэтому положения части 2 статьи 48 Конституции Российской Федерации не могут быть истолкованы в отрыве и без учета положений части 1 этой же статьи. Гарантируя право на получение именно квалифицированной юридической помощи, государство должно, во-первых, обеспечить условия, способствующие подготовке квалифицированных юристов для оказания гражданам различных видов юридической помощи, в том числе в уголовном судопроизводстве, и, во-вторых, установить с этой целью определенные профессиональные и иные квалификационные требования и критерии. Участие в качестве защитника в ходе предварительного расследования любого лица по выбору подозреваемого или обвиняемого может привести к тому, что защитником окажется лицо, не обладающее необходимыми профессиональными навыками, что несовместимо с задачами правосудия и обязанностью государства гарантировать каждому квалифицированную юридическую помощь. Критерии квалифицированной юридической помощи в уголовном судопроизводстве, исходя из необходимости обеспечения принципа состязательности и равноправия сторон, закрепленного в статье 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации, устанавливает законодатель путем определения соответствующих условий допуска тех или иных лиц в качестве защитников» . На тот момент организационно-правовой формой деятельности адвокатов являлись коллегии адвокатов, создаваемые на основании Положения об адвокатуре РСФСР, утвержденного Законом РСФСР от 20 ноября 1980 года, и в установленном им же порядке. В названном Положении формулировались и определенные профессиональные требования к адвокатам, призванных обеспечивать квалифицированный характер оказываемой ими юридической помощи с учетом высокой значимости для личности и общества в целом принимаемых в уголовном судопроизводстве решений. В наши дни такой нормативной базой является Федеральный закон №63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре Российской Федерации» от 31 мая 2002 года. Конституция Российской Федерации не содержит указания на критерии, соблюдение которых свидетельствует о должном уровне квалификации лиц, оказывающих гражданам юридическую помощь. Определение таких критериев для лиц, допускаемых к оказанию юридической помощи по уголовным делам в качестве защитников подозреваемых и обвиняемых, относится к компетенции законодателя. Только законодатель вправе, при условии обеспечения каждому обвиняемому (подозреваемому) права на получение квалифицированной юридической помощи и в интересах правосудия в целом, предусмотреть возможность допуска в качестве защитников иных, помимо адвокатов, избранных самим обвиняемым лиц, в том числе имеющих лицензию на оказание платных юридических услуг . Ч.4 ст.47 УПК РСФСР предусматривала, что в качестве защитника допускается не только адвокат, но и представитель профессионального союза или другого общественного объединения, предъявивший соответствующий протокол и документ, удостоверяющий его личность. При этом наличия у такого представителя юридического образования, каких-либо профессиональных знаний и опыта закон не требовал. Так же как и УПК РФ не предъявляет каких-либо требований к «непрофессиональному защитнику», «что ставит под сомнение возможность обеспечить обвиняемому (подозреваемому) право на получение квалифицированной юридической помощи в тех случаях, когда защитником на предварительном следствии является не адвокат…» . Поскольку заявителями такой вопрос не ставился, проверить конституционность этого положения Конституционный Суд Российской Федерации в силу ч.3 ст.74 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» был не вправе. Несмотря на это ряд судей Конституционного Суда высказали по этому вопросу Особое мнение. Наиболее полно, на наш взгляд, высказался судья Э.М. Аметистов, который разграничил термины «адвокат» и «защитник» . Если исходить из предположения, что в ст.48 Конституции РФ они используются как синонимы, то есть тождественные по содержанию слова, то придется прийти к выводу, что термин «защитник», помещенный в скобках, имеет своей единственной целью лишь разъяснение значения термина «адвокат». Такой вывод был бы весьма сомнительным, учитывая, что термин «адвокат» с давних пор широко распространен в российской лексике, и современный читатель Конституции вряд ли нуждается в его разъяснении. Из анализа значений слов «адвокат» и «защитник» в толковых словарях современного русского литературного языка следует, что слово «адвокат» уже по сфере употребления, так как относится только к деятельности профессиональных юристов. Слово «защитник» - шире, так как относится к деятельности любого лица, занимающегося защитой, представительством, причем не только в суде. Отсюда можно сделать вывод, что, используя это слово в ч.2 ст.48, Конституция предоставляет гражданам право пользоваться юридической помощью не только адвокатов, но и других защитников. Подлинные намерения авторов ныне действующей Конституции Российской Федерации можно уяснить из материалов Конституционного Совещания 1993 года, на котором разрабатывался и обсуждался ее проект. В ходе Конституционного Совещания неоднократно предпринимались попытки внести в проект нынешней статьи 48 поправки, имевшие целью ограничить круг лиц, оказывающих юридическую помощь, только членами коллегии адвокатов. Все эти поправки были отклонены в связи с тем, что их принятие, как указывалось на Совещании, привело бы к созданию «закрытых профсоюзов» для адвокатов, лишающих практики тех, кто не вступил в коллегию, и создающих «монопольное право» адвокатов оказывать юридическую помощь. При этом подчеркивалось, что допуск на стадии предварительного следствия только представителей коллегии адвокатов существенно ущемляет права граждан и что представленный проект обсуждаемой статьи (позволявший допускать на этой стадии участие других лиц), напротив, отвечает принципу свободного выбора защитника . Как подчеркнул представитель одного из субъектов Российской Федерации: «Главное, чтобы у человека при осуществлении его права на защиту был выбор независимого защитника по его убеждению. Не всегда существующие адвокатские структуры независимы от органов власти, и поэтому предоставление альтернативы для человека обратиться в коллегию адвокатов, в Союз юристов или к частному юристу, защитнику - это реализация в полной мере его права на осуществление защиты» . Изложенное позволяет прийти к выводу о том, что создатели действующей Конституции Российской Федерации намеревались в окончательном тексте ее статьи 48 установить и обеспечить право задержанных, заключенных под стражу и обвиняемых в совершении преступлений на самостоятельный и максимально широкий выбор защитников. Это намерение и отразилось в формулировке части 2 статьи 48, где понятие «защитник» по своему буквальному смыслу и смыслу, который стремились придать ему авторы Конституции, определенно шире понятия «адвокат», что означает право подозреваемых и обвиняемых пользоваться помощью не только адвокатов, но и других защитников по своему выбору, включая частнопрактикующих юристов, не являющихся адвокатами. Указанное право, закрепленное в части 2 статьи 48 Конституции Российской Федерации, соответствует положению Международного пакта о гражданских и политических правах, в котором установлено, что каждый имеет право при рассмотрении любого предъявленного ему уголовного обвинения сноситься "с выбранным им самим защитником" (пункт 3 подпункт "b" статьи 14). Это право, как следует из Основных принципов, касающихся роли юристов, предполагает возможность обвиняемого обратиться к любому юристу (в том числе к лицам, выполняющим функции юристов) за помощью для отстаивания и защиты своих прав на всех стадиях уголовного разбирательства . Таким образом, Международный пакт о гражданских и политических правах также подразумевает право каждого на самостоятельный выбор защитника. С учетом сказанного следует толковать и ч.1 ст.48 Конституции Российской Федерации. Содержащееся в ней положение о том, что каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи, означает конституционную обязанность государства обеспечить каждому желающему достаточно высокий уровень любого из видов предоставляемой юридической помощи (не только в уголовном процессе, но и в любой другой сфере деятельности, где возникает необходимость в такой помощи). Исходя из этого Э.М. Аметистов делает вывод о том, что подозреваемым и обвиняемым дается право воспользоваться помощью как адвоката, так и другого защитника, то есть осуществить выбор между ними . Соглашаясь с его точкой зрения, мы считаем это применимым к современному российскому законодательству, в частности, должна быть свобода выбора между адвокатами и другими юристами. Различный уровень формальной квалификации защитников еще не свидетельствует о различии их способностей, необходимых для осуществления защиты. Различие в уровнях квалификации может компенсироваться другими качествами этих лиц, и не влечет их фактического неравенства в процессе. Следовательно, такой подход законодателя не противоречит принципам состязательности и равенства, на основе которых осуществляется судопроизводство в соответствии со статьей 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации. Косвенным подтверждением этому служит возможность вообще отказаться от защиты и, следовательно, защищать себя самостоятельно, без какого бы то ни было доказательства своей квалификации. Судья Н.Т. Ведерников, также высказавший Особое мнение по этому делу, считает, что предоставление права лишь адвокатам быть защитниками подозреваемых и обвиняемых по уголовным делам является ошибочным, и неверно трактуется правоприменителями, т.к. ведет к созданию адвокатской монополии в этой сфере, что само по себе противоречит Конституции РФ, статья 8 которой гарантирует поддержку конкуренции, свободу экономической деятельности. А это не только не способствует конкуренции между лицами, оказывающими правовые услуги в указанной области, но и препятствует ее развитию. Может быть искусственно создан дефицит правовых услуг, что приведет к нарушению конституционных прав, предусмотренных статьей 48 Конституции Российской Федерации. Следовательно, ограничение только адвокатами круга лиц, имеющих право быть допущенными в качестве защитников на стадии предварительного следствия, нарушает также статью 8 Конституции Российской Федерации . Если исходить из того, что на стадии предварительного расследования в качестве защитников допускаются только адвокаты, то подозреваемым и обвиняемым не гарантируется свободный выбор защитника, тем самым положения ч.2 ст.49 УПК РФ становятся препятствием для реализации гражданами своих прав, предусмотренных ч.2 ст.45 и ч.1 ст.48 Конституции РФ. Исходя из этого, считаем, что ч.2 ст.49 УПК РФ ограничивает по смыслу, придаваемому ей правоприменительной практикой, право подозреваемых и обвиняемых пользоваться квалифицированной юридической помощью лиц, не являющихся адвокатами, а значит не соответствующей ч.2 ст.45 и ч.1 ст.48 Конституции РФ. Из всего вышеизложенного нами сделан следующий вывод: правоприменители необоснованно считают, что на предварительном следствии представлять интересы подозреваемых и обвиняемых может лишь защитник, являющийся адвокатом, а отказ в допуске «непрофессиональных защитников» есть нарушение вышеуказанных конституционных прав. Регламентированное ч.2 ст.48 Конституции РФ право в формулировке пользоваться помощью «адвоката (защитника)», а не просто «адвоката» представляется неслучайной. Как было подчеркнуто, в нашей стране практически до конца 80-х годов правовая помощь обвиняемым в уголовном процессе оказывалась лишь членами коллегий адвокатов, выступавшими в качестве защитников. В условиях отсутствия в этой сфере правоприменительной деятельности частной юридической практики привело к укоренению в теории и на практике ограничительной трактовки понятия защитника как юриста, являющегося членом добровольного объединения - коллегии адвокатов, - и получающего допуск к защите интересов и прав граждан лишь на основании ордера юридической консультации. В настоящее время широкое распространение получило оказание юридической помощи в иных формах. Эти изменения как раз и нашли отражение в ч.2 ст.48 Конституции РФ, гарантирующей обвиняемому и подозреваемому право на получение помощи не только адвоката, но и любого другого защитника. Аналогичная ситуация складывается с представителем потерпевшего, гражданского истца и частного обвинителя. В соответствии с ч.1 ст.45 УПК РФ, представителем указанных участников процесса могут быть адвокаты, а представителями гражданского истца, являющегося юридическим лицом, также иные лица, правомочные в соответствии с ГК РФ представлять его интересы. По постановлению мирового судьи в качестве представителя потерпевшего или гражданского истца могут быть также допущены: один из близких родственников потерпевшего или гражданского истца, либо иное лицо, о допуске которого ходатайствует потерпевший или гражданский истец. Этот вопрос относительно недавно разъяснил Верховный Суд РФ: «Представителями потерпевшего, гражданского истца и частного обвинителя могут выступать не только адвокаты, но и иные лица, способные, по мнению этих участников судопроизводства, оказать им квалифицированную юридическую помощь. Полномочия таких лиц подтверждаются доверенностью, оформленной надлежащим образом, либо заявлением потерпевшего, гражданского истца, частного обвинителя в судебном заседании. Суд, принимая решение о допуске представителя с учетом данных о его личности, должен убедиться в отсутствии обстоятельств, исключающих участие в производстве по уголовному делу представителя потерпевшего или гражданского истца . Подводя итог исследуемого вопроса, изложим следующие выводы: 1. Право на выбор защитника не может быть ограничено лишь адвокатами, поскольку это не только ведет к монополизации института адвокатуры в уголовном процессе и ограничению конкуренции по отношению к другим юристам, но и лишает лицо права на свободный выбор защитника. Это право, как указано нами выше, прямо устанавливается общепризнанными международными актами (Международный пакт о гражданских и политических правах, Основные принципы, касающиеся роли юристов) и неоднократно озвучивалось Конституционным судом РФ. Косвенным подтверждением этого права является возможность лица, в отношении которого ведется уголовное судопроизводство, вообще отказаться от защитника и осуществлять защиту самостоятельно (за исключением случаев обязательного участия защитника). При этом исключительное право выбора защитника принадлежит самому субъекту защиты, а не следователю, прокурору или какому-либо другому лицу. Отказ органов и должностных лиц в признании обоснованности сделанного гражданином выбора защитника и в допуске выбранного защитника к участию в деле, может быть обжалован в суд на основании ст.46 Конституции РФ. 2. Право на защитника является лишь одним из видов квалифицированной юридической помощи, в связи с чем свободный выбор защитника должен неразрывно сочетаться с его юридической квалификацией, ибо ее отсутствие будет нарушением не только ч.1 ст.48 Конституции РФ, но и нарушением принципов состязательности и равноправия сторон, а значит нарушением права на справедливое судебное разбирательство. В настоящее время отсутствует федеральный закон, определяющий критерии квалифицированности юридической помощи, оказываемой обвиняемому или подозреваемому «непрофессиональным защитником». В связи с этим, в сфере уголовного судопроизводства должны действовать общие требования к лицам, оказывающим гражданам юридическую помощь. Мы считаем, что на законодательном уровне должны быть закреплены требования к квалификации «непрофессионального защитника». Эти требования не могут быть выше тех, которые предъявляются к кандидатам на получение статуса адвоката: высшее юридическое образование, полученное в имеющем государственную аккредитацию образовательном учреждении высшего профессионального образования, либо ученая степень по юридической специальности. Указанное лицо также должно иметь стаж работы по юридической специальности не менее двух лет, либо пройти стажировку в адвокатском образовании в сроки, установленные Федеральным законом . 3. Подозреваемый, обвиняемый (подсудимый, осужденный, оправданный) должны иметь равные права на выбор защитника, независимо от стадии уголовного судопроизводства. Отдельной проблемой по обеспечению защитником является стадия доследственной проверки сообщения о преступлении в порядке ст. ст.144-145 УПК РФ. Особенностью данной стадии является то, что ее участники не имеют вообще никакого процессуального статуса, названия и формально прав, они обезличены и объединены тем, что обладают какой-либо информацией о произошедшем событии. Их принято считать «очевидцами». Об этой проблеме мы не будем подробно останавливаться в данной работе . 4. Решение о допуске к защите «непрофессионального защитника» должен принимать не только суд, а любое должностное лицо, в производстве которого находится уголовное дело. 5. Количество «непрофессиональных защитников» не может быть ограничено законом. 6. Самостоятельность «непрофессионального защитника» не может быть ограничена подсудностью мирового судьи. При наличии законодательного закрепления требований к квалификации «непрофессионального защитника», ему должна быть предоставлена свобода на всех стадиях уголовного судопроизводства, независимо от подследственности и подсудности. В противном случае законодатель должен запретить самостоятельное участие «непрофессионального защитника» у мирового судьи без защитника-адвоката.